Что мы знаем о войне?! – Немного…
По рассказам бабушек и мам
Знаем, что надежда и тревога
Об руку ходили по домам.

Слухи зависали, как знамена.
Дымом застилался горизонт.
Многоверстный и многоименный
Жаждал крови ненасытный фронт.

А из тыла за волной волна
Шла латать верховные промашки:
Всасывала мальчиков война –
И выплевывала мертвые бумажки.

Каждый шаг – к победе ли, к беде, –
Сводки измеряли расстояньем.
Даже самый распобедный день
Был кому-то вечным расставаньем.

Годы возвращающий экран,
Очевидцев честные романы –
Все равно останутся обманом:
Ссадины не заменяют ран.

Только изредка за толщей дней
Вдруг всплеснёт сирены голос лютый,
Замирая криками детей –
И застынет сердце на минуту…
Михаил Галин

Ребята! фашисты у Наших Ворот!
Кругом всё горит!
Бьёт!
Рвёт! Ухает.
Справа толпа,
Слева народ,
У кого голодное брюхо?

А ну – становись,
И ни шагу назад!
Что, заплелись?
Что, дрожат?
А ты навались,
Чтоб еле дыша!

Эй!
Слышишь, ты!
Ты! Родня в Москве?
Вставай за них,
Вставай, если нет!
А вы что притихли,
Слушай меня!
Теперь вся Москва –
Наша родня!

Сверкает!
Темнеет!
Орёт!
Каменеет!
Война – убирайся,
Мы дома!
Бегу!
Вперёд!
Разум мутнеет!
Что не удар – кома!

Ком в горле – земля!
Всё дрожит – дыши!
Дальше
Врагу не ступить!
Команда дана –
Умереть не зря,
А совесть – не зря прожить!

Мы им переломим
К чёрту
Хребты,
Души
Обратно
В ад!
Зря, что ли,
Братцы
Мы с пулей на ты?
За мной!
Дружнее!
Подряд!

Трус!
Ну-ка в сторону,
В драку пусти!
Давай криводушный!
В тыл!
Никто ведь не должен
Здесь дальше пройти!
Пока
в наших жилах
пыл!

И вот мы во славу
В пепел
В кровь,
Рвёмся
За шагом шаг!
Какая тут братская
К чёрту
Любовь!?
Они – и народ,
Но и враг!

И снова удар,
Закат
Кровь разлил,
До самых небес,
В облака…
Кто выжил?
Кто нет?
Кто убит?
Кто убил?
Ни что не известно пока.
Средь ночи
Как днём!
Всё горит –
Беги!
Но только беги
Вперед!
Ну, как вам
московские пироги?
С огнём перемешанный лёд!

А ну-ка
Закусывай
снегом губу,
Не жалуйся
Прочь поспеши!
Когда-то
Ты
Выбрал
Такую судьбу!
Теперь
На неё не греши!

И чтобы в печенку
Тебе каждый крик
Загубленной
Русской
Души!
И чтобы ты понял
хотя бы на миг –
Что же
Такое
ЖИТЬ!
Дмитрий Румата

В траншее

Как страшно! А встанешь если – ещё страшнее.
Все, кроме меня бегут, я один в траншее.
Осколки и пули слетелись к остаткам роты,
Как мухи на мёд. А я…, я лежу чего-то.

Ребята бегут, потому что они солдаты,
А не оттого, что старлей их ругает матом,
Стращая зачем-то, что сзади заградотряды.
Ура! – и всё! Мне как-нибудь тоже надо.

Им ветер в спину, пыль перед глазами кружит,
Не видно врагов, но тем-то ещё и хуже.
А взрывы сместились дальше и чуть правее,
И можно бы вроде, но я всё лежу в траншее.

До немцев отсюда не больше, чем метров двести,
Минута-две – и друзья уже там, на месте,
Где лица смешались, пули, штыки, лопаты…
А я всё лежу, простите меня, ребята.

Чуть-чуть бы ещё, и мы бы не отступили.
Кому повезло, вернулись – в крови и пыли.
Ни грамма упрёка в глазах их – мол, ты-то, ты-то…
Ещё и укрыли – положено так убитых.
Цветков Леонид

Так брести, как грести по воде. Взмахом рук помогая движению брюк
к пустоте, а словам к простоте на листе,
Неуёмную мысль вдруг повесив помятой армейской фуражкой на крюк
платяного шкафа или так, на гвозде.

Либо стать мудрецом, в маску скомкав лицо. Мысль убрать под диван. Как султан,
свесив ноги с тахты, говорить всем: «Якши».
За притворной улыбкой скрывая две тысячи сунн и священный Коран,
По(читаемый) мною так часто в тиши.

Мысль на цепь посадить, словно пса. Пусть скулит в закоулках ума, закрома
сторожа серых масс мозгового венца.
Неудачно грустить, то и дело сбиваясь на смех, и его задарма
с хрипотцой всем врагам раздавать под винцо…

Без свинца…

Эдуард Учаров

Ветераны Великой Отечественной

Как мало их осталось на земле
не ходят ноги и тревожат раны,
и ночью курят, чтобы в страшном сне,
вновь не стреляли в них на поле брани.

Мне хочется их каждого обнять,
теплом душевным с ними поделиться,
Была бы сила, чтобы время вспять…
но я не бог…война им снова снится.

Пусть внукам не достанется война
и грязь её потомков не коснётся,
пусть курит бывший ротный старшина
и слышит, как внучок во сне смеётся.

Не смею говорить я о войне

Не смею говорить я о войне,
Но я скажу – есть родственная память,
Не дай нам Бог увидеть и во сне
Того, что было пережито Вами!

Не смею говорить я о любви,
Я не прощался с милой под «Славянку»
Не разлучали с нею нас бои,
Снаряды, самолёты, танки!

Не смею говорить я о беде,
Не иссыхал от голода в блокадном!
Но я скажу о крашеной звезде,
Что от дождя ржавеет на Отрадном.

Но я скажу о слёзах матерей,
Что у окошка не дождались сына!
Но я скажу, товарищ мой, налей
За дедов и отцов седины!

Но я скажу, товарищ, поклонись
Защитникам отечества – России,
И постарайся лучше сделать жизнь
Для тех, кто в жертву жизни приносили!

Ни слова Вам не скажет о войне
И тот, кто в ней прошёл все муки ада!
Прошу, друзья, сейчас, поверьте мне,
Его про это спрашивать не надо…
Дмитрий Румата

22 июня